| Тарпея | |
|---|---|
 | |
| Дата рождения | VIII век до н. э. |
| Дата смерти | VIII век до н. э. |
| Страна | |
| Род деятельности | политик |
| Отец | Спурий Тарпей |
 Медиафайлы на Викискладе | |
Тарпе́я, Тарпейя (лат. Tarpeia) — римлянка, отрицательный персонаж римской мифологии. Является символом предательства родины и жадности. Возможно, была весталкой.
Легенда
По преданию, была дочерью Спурия Тарпея, которому Ромул поручил оборону цитадели на Капитолийском холме во время войны с царём сабинян Титом Татием. Войско Татия не могло силой взять крепость. Тарпея предложила ночью открыть ворота, запросив «в уплату за предательство то, что они носят на левой руке». По версии Проперция, молодая девушка-весталка влюбилась во вражеского царя. Ворвавшись в город, Татий приказал не скупиться и первым снял золотой браслет с руки и вместе со щитом с силой бросил в девушку. Под валом массивных щитов предательница и погибла.
Плутарх пишет:
Тарпея была дочерью начальника, и она сдала укрепления сабинянам, прельстившись золотыми запястьями, которые увидела на врагах, и попросив у них в уплату за предательство то, что они носят на левой руке. Татий согласился, и, отворив ночью одни из ворот, она впустила сабинян. Видимо, не одиноки были и Антигон, говоривший, что любит тех, кто собирается предать, но ненавидит тех, кто уже предал, и Цезарь, сказавший по поводу фракийца Риметалка, что любит измену, но ненавидит изменника (…) Именно такое чувство испытывал и Татий к Тарпее. Помня об уговоре, он приказал сабинянам не поскупиться для неё ничем из того, что у них на левой руке, и первый, сняв вместе с браслетом и щит, бросил их в девушку. Все последовали его примеру, и Тарпея, засыпанная золотыми украшениями и заваленная щитами, погибла под их тяжестью.
После того, как Татий захватил Капитолийский холм, похищенные ранее сабинские женщины, уже жены римлян, уговорили Тита и Ромула примириться. Условием перемирия стал договор о совместном правлении Римом. Римляне и сабиняне объединились в единый народ. Луций Анней Флор так описывает этипоследующие события: «после того как враги были впущены в город, на самом форуме произошла столь жестокая битва, что Ромул обратился к Юпитеру с мольбой остановить бегство его воинов. Отсюда храм Юпитера Статора. В конце концов в ряды яростно сражающихся, распустив волосы, вторглись сами похищенные. Это привело к миру и союзу с Татием».
Тарпейская скала
Согласно одной из версий была похоронена на месте смерти, на Тарпейской скале, получившей название по её имени. Есть версия, что название происходит от имени Луция Тарпея, которого сбросили оттуда за выступление против царя Ромула.
Плутарх пишет подробней: «По имени Тарпеи, которую погребли там же, где она была убита, холм назывался Тарпейским вплоть до времен царя Тарквиния, который посвятил его Юпитеру. Останки девушки перенесли в другое место, а имя её забыли. Только одна скала на Капитолии — та, с которой свергали преступников, до сих пор зовется Тарпейской». То есть название «Капитолийский холм» появилось только при 6-м царе, Сервии Туллии.
В. Ярхо в примечании пишет, что «Тарпея» — первоначальное название Капитолийского холма, потом сузившееся до отдельного его утеса (в примечании к I Ватиканскому мифографу, который считает, что «Тарпея» — это вообще город, т. н. Рим).
Источники
Подробно пишет об этом Плутарх (Ромул, 17-18). По его данным, отец Тарпеи позже тоже был осужден за измену, «изобличенный Ромулом, как пишет Юба, ссылаясь на Гальбу Сульпиция». Параллельно Плутарх приводит другие фрагменты истории, некоторые из которых сам же сразу и опровергает. Например, он уточняет, что Капитолий оборонял караул под началом мужчины по имени Тарпей, «а не девушки Тарпеи, как говорят некоторые писатели, старающиеся представить Ромула простаком». А вот другая накопившаяся у Плутарха информация, не входящая в классическую картину: «Среди других рассказов о Тарпее ни малейшего доверия не вызывает сообщение, будто она была дочь сабинского главнокомандующего Татия, против воли стала супругою Ромула и, сделав то, о чём говорится выше, была наказана собственным отцом. Этот рассказ приводит и Антигон. А поэт Симил вовсе мелет вздор, утверждая, будто Тарпея сдала Капитолий не сабинянам, а кельтам, влюбившись в их царя». Плутарх приводит поэтические строки Симила, посвященные предательству и гибели Тарпеи (см. ниже).
История известна в пересказе Тита Ливия (I. 11. 6—9), который опирается на Фабия, Дионисия и Пизона, каждый из которых рассказывает об этом происшествии. Деталь, добавленная Ливием — предположение, что Тарпея просила золотые браслеты не из жадности, а пыталась обманом заставить сабинян отложить свое оружие, как только она их впустит. Ливий называет её «девой» (но не «весталкой»), однако традиционно римские историки исходили из того, что все-таки она была весталкой. Ливий пишет, что сабинский царь подкупил её золотом, когда «она как раз вышла за стену за водою для священнодействий».
Вариант Тита Ливия звучит так:
Сабиняне, которых она впустила, умертвили её, завалив щитами, — то ли чтобы думали, будто крепость взята силой, то ли ради примера на будущее, чтобы никто и никогда не был верен предателю. Прибавляют ещё и баснословный рассказ: сабиняне, дескать, носили на левой руке золотые, хорошего веса запястья и хорошего вида перстни с камнями, и девица выговорила для себя то, что у них на левой руке, а они и завалили её вместо золота щитами. Некоторые утверждают, будто, прося у сабинян то, что у них на левой руке, она действительно хотела оставить их без щитов, но была заподозрена в коварстве и умерщвлена тем, что причиталось ей как награда.
Комментатор уточняет, что упомянутая Ливием версия, представляющая Тарпею в благоприятном свете («некоторые утверждают»), принадлежит римскому историку II в. до н. э. Кальпурнию Пизону.
Рассказ Варрона аналогичен тексту Ливия, но он прямо пишет, что она была весталкой — он добавляет эту деталь, опираясь на указания Плутарха, что одну из первых четырёх весталок звали «Тарпеей». Её принадлежность к числу весталок усугубляет проступок. Проперций (IV.4) развивает эту тему, говоря, что она не хранила целомудрие, и поэтому была жадна. Его произведение поэтическое, и оно рассказывает о любви девушки к царю Татию. При виде его, она от влюбленности роняет сосуд с водой, что является важной аллегорией.
Дионисий Галикарнасский разворачивает подробную картину: «По сообщениям Фабия и Цинция, её охватила страсть к кольцам и браслетам, которые они носили на левых руках и пальцах. Ведь сабиняне украшались тогда золотом, будучи не менее преданы роскоши, чем тиррены. (…) она попросила, чтобы царь сабинов пришел к ней для переговоров один, так как она собирается условиться с ним о насущном и важном деле. Получив такое известие и рассчитывая на предательство, Таций пришел в назначенное место, девушка, подойдя туда, заявила, что её отец отлучился ночью из укрепления по какому-то делу, а ключи от ворот хранятся у неё и она передаст им ночью крепость, потребовав в качестве платы за предательство то, что все сабиняне носят на левой руке. А когда Таций согласился, она взяла с него клятву верности и сама дала клятву в том, что не обманет, после чего, определив место, куда должны прийти сабиняне в наиболее укрепленной части и точный час ночи, когда стража наименее бдительна, возвращается втайне от тех, кто находился в крепости». Потом писатель отмечает: «Итак, до этого момента все римские писатели пишут одинаково, но о последующих событиях рассказывают по-разному. Ибо Пизон-цензорий, коего я упоминал раньше, утверждал, что ночью Тарпейей к Ромулу был послан вестник, чтобы сообщить ему о заключенных ею соглашениях с сабинянами, что она, дескать, хочет выманить у них щиты, воспользовавшись двусмысленностью её предложения. И она попросила Ромула отправить ночью отряд для усиления крепости, дабы легко захватить лишенных щитов неприятелей со своим предводителем. Но вестник, перебежав к сабинскому вождю, выдал замысел Тарпейи. Приверженцы же Фабия и Цинция говорят, что ничего подобного не было, но утверждают, что девушка соблюла предательский договор. А о том, что было потом, все снова сообщают согласно». Далее Дионисий размышляет о противоречиях в рассказах римских историков: «Ведь Тарпейю сочли достойной погребения там, где она погибла, на самом священном холме города, и римляне ежегодно совершают в её честь возлияния — я повторяю сказанное Пизоном, — и ничего из этого ей не полагалось бы, если б она умерла, предав родину врагам, ни со стороны преданных ею, ни со стороны убивших её, и со временем останки её были бы выкопаны и выброшены вон от ужаса и отвращения в назидание тем, кто посмел бы совершить нечто подобное».
Исторический анализ
А. В. Коптев, пытаясь реконструировать династические связи между ранними царскими родами разных племен, живших в этой местности, пишет, что «она была весталкой, что для этой эпохи является указанием на её принадлежность к царскому гентильному коллективу. Овидий называл Тарпею Сатурновой дочерью». Он уточняет: «Капитолий имел две вершины, и если на одной из них находилась Ценина, то на другой, Тарпейской скале, возможно, находилась ещё одна сабинская крепость. Овидий различал на Капитолии святилище Нумы и Юпитерову крепость (Fasti II, 69—70). „Предательство“ Тарпеи, в таком случае, как представляется, состояло в том, что вместо обещанного прежде брачного союза с альбанцами или палатинцами Тарпеи заключили союз с сабинами». Тут он кстати вспоминает данные, которые приводит Плутарх как ложные, что Тарпея была дочерью Тита Тация и стала женой Ромула. По его реконструкции, с её смертью «прервалась сакральная связь сабинского и римского (или альбанского) царских линиджей».
В искусстве
В поэзии
Два четверостишия Симила, который считал, что Тарпея предала город кельтам, известны по цитированию Плутархом:
Древле Тарпея жила на крутых Капитолия скалах;
Гибель она принесла крепкого Рима стенам.
Брачное ложе она разделить со владыкою кельтов
Страстно желая, врагу город родной предала. (…)
Бойи убили её, и бесчисленных кельтов дружины
Там же, за Падом рекой, тело её погребли.
Бросили кучу щитов на неё их отважные руки,
Девы-преступницы труп пышным надгробьем закрыв.
Проперций посвящяет любви весталки Тарпеи к сабинскому царю Тацию элегию. (кн. IV, элегия 4).
Овидий упоминает её в «Фастах» (I, 261—262) (пер. Ф. А. Петровского):
Как сторожиха, прельстясь сабинов запястьями, в крепость
Им показала проход и провела их тайком.
А также в «Любовных элегиях» (I, X, 49-50) (пер. С. В. Шервинского):
Много ли жрице святой помогли запястья сабинян,
Если тяжелым щитом голову сплющили ей?
И более подробно в «Метаморфозах» (пер. С. В. Шервинского):
Но с ним старшины сабинов и Таций
Начали брань; и, в крепость открыв им доступ, Тарпейя
Должную казнь приняла, раздавлена грудой оружья.
Монеты
Мифологический сюжет, связанный с Тарпеей, поместили на несколько монетных типов, в том числе денарии Октавиана Августа и других монетах.
Библиография
Источники
- Аврелий Виктор. О знаменитых людях. 2.
- Валерий Максим, Facta et dicta memorabilia 9, 6, 1
- Дион Кассий, fr. 4,12
- Дионисий Галикарнасский. Книга ii. 38—40 // Римские древности. — Издательский дом «Рубежи XXI», 2005. — Т. 1.
- Луций Анней Флор, Эпитомы I. 1. 12
- Плутарх. Ромул 17—18 // Сравнительные жизнеописания в двух томах. — Издание второе, исправленное и дополненное. — М.: Наука, 1994. — Т. 1.
- Проперций, 4, 4
- Тит Ливий. Книга I. 11 (5—9) // История Рима от основания города. — М.: Наука, 1989.
Литература
- Тарпея // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- Штаерман Е. М. Тарпея // Мифы народов мира / главный редактор С. А. Токарев. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — С. 968.
- Циркин Ю. Б. Ромул — первый царь Рима // Мифы Древнего Рима. — М.: Астрель, АСТ, 2000. — С. 217—218. — 560 с. — (Мифы народов мира). — ISBN 5-17-003989-1.
- Stevenson S. W., Smith C. R., Madden F. W. Tarpeia virgo // A Dictionary of Roman Coins. — London: George Bell and sons, 1889. — P. 773.
- WELCH, TARA S. Tarpeia: Workings of a Roman Myth. Ohio State University Press, 2015.
- Boyd, Barbara Weiden. “Tarpeia's Tomb: A Note on Propertius 4.4.” The American Journal of Philology, vol. 105, no. 1, 1984, pp. 85–86.
- Janan, Micaela. “‘Beyond Good and Evil’: Tarpeia and Philosophy in the Feminine.” The Classical World, vol. 92, no. 5, 1999, pp. 429–443.
- Lenka Vacinová. The Punishment of Tarpeia and Its Possible Iconographic Inspiration. October 2017AUC PHILOLOGICA 2017(2):43-55